Как уже говорилось в предыдущей статье о заимствованной лексике, пополнение русского языка словами из других языков происходило и происходит на всех этапах истории. Однако в наши дни у этого процесса есть свои особенности. К ним относятся:
- масштабность явления. В настоящее время процесс пополнения русской лексики заимствованиями идет весьма активно, новых слов очень много — нечто подобное происходило у нас прежде разве что во времена Петра I.
- язык-источник практически один — американский английский.
- заимствованные слова охватывают практически все сферы жизни, становятся широкоупотребительными, проникают в разговорную речь. В этом отличие от ситуации, складывавшейся еще не так давно, в советское время: тогда бо́льшая часть заимствований становилась достоянием узких сфер — например, пополняла профессиональную лексику в той или иной области.
- активно заимствуются аббревиатуры (VIP, SEO, IP, SMM).
- участилось параллельное заимствование: в язык попадают сразу несколько слов с одним корнем (так, нейминг, неймер, никнейм родственны английскому name ‘имя’).
- усилилось «скрытое» заимствование — в русском языке появляются кальки с английских слов и выражений (продвинутый, пилотный ‘пробный, первый’, горячая линия, домашняя страница).
- слова могут заимствоваться в литературный русский не напрямую, а опосредованно — например, сначала попадая в молодежные жаргоны.
- влияние английского языка затрагивает не только русскую лексику, но и в некоторой степени грамматику (например, появляются образования типа Горбачев-фонд), графику (популярна запись слов латиницей), словообразование.
Масштабность заимствований в нашу эпоху глобализации и интернета наблюдается далеко не только в русском языке. Англицизмы значительно пополнили пласт интернациональной лексики. Обогащение словарного состава за счет иноязычных слов — нынешняя общемировая тенденция. Конечно, в разных языках она проявляется в разной степени, что обусловлено политическими, экономическими условиями и культурными традициями.
Угрожает ли масштабный приток иноязычных слов существованию русского языка? Этот вопрос волнует многих, но опасения тут по большей части беспочвенны. Русский, как живой и развивающийся язык, существует по собственным законам. Он имеет способность к саморегуляции: сохраняет далеко не все заимствования, отбрасывает те, в которых нет значимой потребности (например, лексемы, эквивалентные исконным по значению). И наоборот, слова, которые оказываются востребованными и нужными, язык успешно осваивает, обогащая ими свою лексику. Так происходило в минувшие эпохи (заметим, язык обходился в этом деле без всяких постановлений властей), так происходит и сейчас — причем сейчас даже более активно и быстро, чем прежде.
Несмотря на все сказанное, нам все же не стоит излишне насыщать свою речь заимствованиями: это может привести к неблагозвучию и к затруднениям в понимании. В большинстве ситуаций неуместны варваризмы — иноязычные слова, имеющие исконные эквиваленты (как киндер, бэби в значении ‘ребенок’).
Адаптация заимствований
Все заимствованные слова, в какую бы историческую эпоху и из какого бы языка они ни пришли, обязательно преобразовываются в принявшем их языке, подстраиваются под его законы и систему.
Освоение начинается с фонетической адаптации. У всех заимствованных слов отчасти меняется звучание, ведь произношение даже близких по артикуляции звуков в разных языках отличается. Происходит выбор более удобного произношения. Нередко сдвигается ударение. Так, англицизм бюджет у нас сначала произносился с ударением на первом слоге, как было и в английском языке; затем ударным стал второй слог. То же самое пережили слова тандем, комфорт, пикап и др., теперь сдвигается ударение в слове маркетинг.
При попадании лексем в другой язык практически сразу начинается и их грамматическая адаптация. Заимствования получают русские окончания и суффиксы, помогающие встраиванию чужого слова в русскую грамматическую систему. Например, немецкий глагол marschieren включился в нашу грамматику путем присоединения суффиксов -ова- и -ть: маршировать. В русском языке он приобрел формы первого спряжения: марширую, маршируешь, маршируют…
Заимствованные существительные начинают изменяться по правилам того или иного русского склонения, получают соответствующие окончания и соотносятся с каким-либо грамматическим родом.
Конечно, такое освоение происходит не мгновенно. Разные слова осваиваются с разной скоростью, и в ходе этого в языке могут одновременно наблюдаться несколько вариантов одной лексемы. Так, слово кофе в XVIII веке имело варианты кофий, кофей, кафе, кофь, кава, кохей и др. Со временем обычно остается один вариант, прочие отсеиваются.
Не забудем и о графической и орфографической адаптации: слова (даже аббревиатуры) «перекладываются» на кириллицу, вырабатывается (бывает, что не сразу) их правописание.
Важным показателем освоенности заимствованной лексемы является ее участие в процессах словообразования: от хорошо прижившегося в языке слова обычно легко образуются производные. Например: компьютер — компьютерный, компьютерщик, компьютеризировать, компьютеризация, компьютеризованный, микрокомпьютер и др.
Значения заимствованных слов тоже меняются в принявшем их языке. Семантические изменения заимствований обусловлены контекстами, в которых эти слова употребляются, а также особенностями грамматической адаптации и языковыми потребностями.
Слова могут сохранять семантику при переходе в другой язык (особенно это касается терминов). В других случаях семантика сужается: «копируется» лишь одно значение, тогда как в языке-источнике данное слово может быть многозначным. Например, слово пюре пришло из французского с семантикой ‘блюдо или приправа к блюду из протертых овощей’, хотя у французского purée имеется еще переносное значение ‘нужда’.
Семантика заимствований может не только сужаться, но и расширяться. Так, бутербродами мы называем не только хлеб, намазанный маслом, но и множество других похожих закусок. А слово парк получило в русском более широкое значение по сравнению с английским и французским аналогами, которые в XVII веке означали ‘аллея, сад или роща, где содержатся звери’.
В целом изменения семантики, особенно с течением времени, могут быть весьма причудливыми. Например, слово стекло восходит к готскому языку, где его «предок», скорее всего, имел значение ‘рог, кубок’.
Слова при заимствовании могут менять стилистическую окраску и словообразовательную структуру (утрачивают связь с производящими основами языка-источника, по-новому делятся на морфемы).
Итак, адаптация заимствованного слова подстраивает его к системе другого языка на всех уровнях. Одни слова осваиваются быстрее, другие — медленнее; по некоторым параметрам адаптация может быть неполной (несклоняемые существительные типа кофе, пальто, шасси и др.).
Сколько заимствованных слов в русском языке?
На этот вопрос точного ответа нет и быть не может. Почему?
Во-первых, отнести слово к заимствованным или исконным нельзя, не установив его этимологию. Но чем древнее лексема, тем труднее выяснить ее происхождение, этимология очень часто бывает гипотетической. Например, слово собака в рамках одних гипотез рассматривается как исконное, в других — как заимствованное.
Во-вторых, среди исследователей нет единства по поводу слов, в которых сочетаются, например, иноязычный корень и исконные аффиксы (проектировщик, маникюрша). Или, скажем, два корня — исконный и заимствованный (телевидение, славянофил)… Большинство лингвистов относят такие слова к исконным, но с этим не все согласны. А ведь есть и другие спорные вопросы.
Если в каких-то исследованиях и делаются предположения о количестве заимствований в русском языке, то эти оценки всегда очень приблизительны. Лексикологи, считающие слова типа телевидение и маникюрша исконными, обычно говорят об общей доле заимствований в русском языке около 10 %.
.
Литература:
Маринова Е. В. Иноязычная лексика современного русского языка. — М., 2012.
Шанский Н. М., Иванов В. В. Современный русский язык. — Ч. 1. — М., 1987.
Розенталь Д. Э. Современный русский язык / Д. Э. Розенталь, И. Б. Голуб, М. А. Теленкова. — М., 2017.
