Слово карачун мы теперь пишем с буквами «а» в первых двух слогах. Такая традиция сложилась под влиянием «акающего» произношения. Более ранний орфографический вариант, существовавший в древнерусском языке и доживший до XIX в., выглядел как корочунъ — через «о». Сейчас такое написание считается устаревшим.
С точки зрения литературной нормы слово карачун является просторечным. Толковые словари современного русского языка фиксируют его в значении ‘внезапная, неожиданная смерть’ (в составе выражения карачун пришел). Специалисты по фольклору и этнографии и те, кто интересуется народными традициями, знают, что этим же словом назывался зимний солнцеворот и связанный с ним праздник. По русскому народному календарю он выпадал на 12 декабря (по старому стилю), на день святого Спиридона.
Интересный материал дают русские диалекты. В них существительное карачун (корочун) имеет, помимо вышеупомянутых, и другие значения:
- ‘предрождественский пост‘ (данная семантика известна также по памятникам древнерусской письменности);
- ‘святочный обряд, коляда’;
- ‘черт, демон; злой дух, сокращающий жизнь’;
- ‘ребенок, который ползает’.
Разброс немалый, не правда ли? Некоторые исследователи даже считают, что перед нами не многозначное слово, а вообще разные слова — омонимы, не связанные между собой по происхождению ни теперь, ни даже в прошлом.
Нередко можно найти информацию, что Карачун — древнее славянское божество зимы и смерти. Но это, увы, лишь предположение, которое не имеет под собой твердых оснований. А данные других славянских языков вообще заставляют сильно усомниться в правильности такой реконструкции.
Слово карачун представлено в нескольких языках славянской группы. Его облик там отличается от русского: например, восточнославянскому полногласному сочетанию -оро- соответствует южнославянское неполногласное -ра-. Семантика тоже весьма интересна. Так, в болгарских диалектах крачун — это ‘большая нога, ножища’. Но чаще всего родственные варианты этого слова являются терминами, связанными с зимним солнцестоянием и Рождеством. У закарпатских украинцев, а также в части польских, болгарских, словацких, сербских диалектов эти термины означают:
- ‘праздник Рождества’;
- ‘рождественский сочельник’;
- ‘святки’;
- ‘рождественский хлеб’.
Имя Крачун болгары давали человеку, родившемуся в сочельник; такое имя бытовало и у сербов.
Казалось бы, связь карачуна с зимой четко прослеживается. Однако не всё так однозначно, и материал для сомнений дают болгарские говоры. В одних диалектах крачун — это зимний солнцеворот, а в других… летний! В некоторых местностях Болгарии Крачун раньше отмечали 8 июня.
Как объяснить столь широкий разброс значений русского слова карачун и его вариантов в других славянских языках? Каково происхождение этого слова?
Этимология
Нельзя сказать, что этимология слова карачун является бесспорной. О его происхождении были разные мнения; некоторые исследователи даже предполагают, что оно в славянских языках не исконное, а заимствованное. Но в пользу исконного происхождения свидетельствует широкий спектр семантики слова: у заимствований обычно развивается не так много разных значений.
Составители «Этимологического словаря славянских языков» и словаря «Славянские древности» считают, что наиболее убедительно и полно этимология и семантика слова карачун объясняется на исконно славянской почве. А именно: существительное карачун, скорее всего, образовалось еще в праславянском языке (гипотетическая форма *korčunъ, т. е. корчунъ) с помощью суффикса *-unъ (-ун) от глагола *korčiti ‘шагать, ходить’. В русском языке сейчас нет родственного глагола (слово корчить имеет другое значение и другого праславянского «предка»). Но существует болгарское слово кра́ча ‘шагать’, сербохорватское kráčiti с тем же значением, польское kroczyć ‘шагать, медленно идти’ и др. А в древнерусском языке было родственное существительное корокъ ‘нога’ (ср. современное окорок). В дальнем родстве с ними находится даже слово каракатица, но о нем будет рассказано отдельно.
Пока же вернемся к существительному карачун. Возможно, в праславянском языке *korčunъ первоначально означало ‘хождение, движение’ или ‘тот, кто ходит, шагает’. Отсюда могли развиться такие на первый взгляд не связанные между собой значения: ‘большая нога’ в болгарском языке, ‘ползающий ребенок’ в русском… С точки зрения происхождения данные слова не обязательно должны быть омонимами, их семантика могла развиться из одного источника. И даже значения ‘смерть’ и ‘злой дух, сокращающий жизнь’ в этом списке уже не кажутся удивительными, поскольку смерть в представлениях наших предков — это уход из мира живых, переход в мир мертвых. А дни зимнего и летнего солнцестояния, солнцеворота — переход солнца на лето или зиму.
С распространением христианства у славян на прежние языческие представления и календарь наложились традиции новой религии. Славянские языки отразили это, и слово карачун и его аналоги стали связываться с христианскими праздниками, в первую очередь с сочельником, Рождеством и днем св. Спиридона (все эти праздники близки по времени к зимнему солнцевороту). В некоторых языках и диалектах эти слова стали не только названием праздников, но позже перешли и на праздничные атрибуты. Например, в Закарпатье крачун — название особого рождественского хлеба, который пекли с соблюдением определенных ритуалов и использовали для гадания. Кроме того, этот хлеб служил символом достатка и семейного благополучия.
Подведем итог. Как ни соблазнительно было бы видеть в слове карачун память о языческом славянском боге зимы, оснований для этого слишком мало. Упоминаний о таком божестве в старинных письменных памятниках нет. В славянских языках в подавляющем большинстве случаев слово карачун (крачун) обозначает не персонажа (демона или злого духа), а момент или отрезок времени — солнцеворот и близкие к нему праздники. Очень вероятно, что и у славян-язычников оно было просто названием особого дня. И даже если предположить, что Карачун — имя какого-то мифологического существа, то сведений об этом персонаже не сохранилось. Было ли это божество? Или кто-то рангом пониже — например, дух, как говорят нам русские диалекты? Ответов на эти вопросы нет.
.
Литература:
Этимологический словарь славянских языков: Праславянский лексический фонд / Под ред. О. Н. Трубачева. — Вып. 11. — М., 1984.
Славянские древности: Этнолингвистический словарь / Под ред. Н. И. Толстого. — Т. 2. — М., 1999.
Славянская мифология: Энциклопедический словарь. — М., 2002.
Словарь русского языка: В 4-х томах / Под ред. А. П. Евгеньевой. — Т. 2. — М., 1986.
.
Иллюстрация:
Ю. Ю. Клевер «Зимний закат в еловом лесу» (1889 г., фрагмент).
